Бесплатные уроки английского языка по Стивену Кингу. Урок №50

From my admittedly prejudiced standpoint, successful novelists — even modestly successful novelists — have got the best gig in the creative arts. It's true that people buy more CDS than books, go to more movies, and watch a lot more TV. But the arc of productivity is longer for novelists, perhaps because readers are a little brighter than fans of the non-written arts, and thus have marginally longer memories. David Soul of Starsky and Hutch is God knows where, same with that peculiar white rapper Vanilla Ice, but in 1994, Herman Wouk, James Michener, and Norman Mailer were all still around; talk about when dinosaurs walked the earth.

Arthur Hailey was writing a new book (that was the rumor, anyway, and it turned out to be true), Thomas Harris could take seven years between Lecters and still produce bestsellers, and although not heard from in almost forty years, J. D. Salinger was still a hot topic in English classes and informal coffee-house literary groups. Readers have a loyalty that cannot be matched anywhere else in the creative arts, which explains why so many writers who have run out of gas can keep coasting anyway, propelled onto the bestseller lists by the magic words author of on the covers of their books.

What the publisher wants in return, especially from an author who can be counted on to sell 500,000 or so copies of each novel in hardcover and a million more in paperback, is perfectly simple: a book a year. That, the wallahs in New York have determined, is the optimum. Three hundred and eighty pages bound by string or glue every twelve months, a beginning, a middle, and an end, continuing main character like Kinsey Millhone or Kay Scarpetta optional but very much preferred. Readers love continuing characters; it's like coming back to family.

Из моей общепризнанной предубежденной позиции, успешные романисты – даже умеренно успешные романисты – получили лучшие халтуры в искусстве. Это правда, что люди больше покупают диски, чем книги, больше ходят в кино и смотрят телевизор гораздо больше. Но дуга продуктивности длиннее для романистов, возможно, потому что читатели чуть более смышленые, чем почитатели не письменных искусств и поэтому имеют менее длинную память. Где Девид Соул из Старски и Хатч известно только Богу, то же самое и со специфическим белым репером Ванила Айс, но в 1994, Герман Воук, Джеймс Мишнер и Норман Мейлер были все еще на слуху; вот и рассуждай после этого о том, когда динозавры жили на Земле.

Артур Хейли писал новую книгу (это был слух, как бы то ни было, это оказалось правдой), Томас Харрис мог взять перерыв на семь лет между Лектерами и все же выпускать бестселлеры, хотя и не давал о себе знать почти сорок лет, Дж. Д. Селинджер все еще был свежей темой для английских школ и неформальных литературных групп в кофейных домах. Читатели имеют верность, которая не может быть сравнима с чем-либо другим в созидательном искусстве, которое объясняет, почему так много писателей, которые потеряли былую славу, могут продолжать продвижение все равно, движимые к спискам бестселлеров волшебными словами «Автор этого произведения» на обложках их книг.

Чего хочет издатель в ответ, особенно от автора, который может быть продан в тираже 500 000 или более копий каждого романа в жестком переплете и более миллиона в мягкой обложке, так это совершенно простой вещи: книгу в год. Это, как определили хозяева в Нью-Йорке, оптимальный вариант. Триста восемьдесят страниц переплетенные шпагатом или склеенные клеем каждые двенадцать месяцев, начало, середина и конец, постоянное главное действующее лицо, такое как Кинси Миллхон ли Кей Скарпетта, но более предпочитаемое. Читатели обожают постоянные действующие лица; это как возвращение в семью.